Константин Калинович
Любому, ты слышишь, любому
бессмертие предрешено:
одним как патроном в обойму,
другим — словно в пашню зерно,
а третьим — песком под стопою,
кишением тварей немых.
Страшишься, душа? Бог с тобою.
Страшнее нехитрая мысль
про холод межзвбездной свободы,
вполне исчислимый пока,
где снова не станет природы,
и времени, и языка.
ВИКТОР КУЛЛЭ