Щесняк Виктор. В горах Крыма

Весь год мы бессмысленно пашем, и я не свозил тебя в Крым.
Пока он останется нашим — он больше не будет моим.
Какой еще отдых семейный? Гурзуф обойдется без нас.
Чужие отнять не сумели — свои отобрали на раз.

По слухам, к исходу сезона (дождался Кортеса ацтек!)
Там будет игорная зона, вполне селигерский Артек,
А также военная база, вернувшая славу сполна,
Добыча природного газа и все, чем Россия славна.

Для нас это было границей меж двух нераздельных стихий —
Для них это стало бойницей, откуда уставился Вий.
Для нас это Черное море — для них это выход туда,
Где топчутся в тесном Босфоре набитые смертью суда.

Из тысячи щелок и скважин ударила адская смесь,
И рай безнадежно загажен, и делать нам нечего здесь.
Мы столько по этому раю бродили поврозь и вдвоем —
Но вот я его забываю в аду ежедневном моем.

Прощайте, зеленые брызги, и галечный скрежет, и грот,
И запахи перца и брынзы, и море, что нежит и врет,
И запахи выжженной пампы, и катер, и шаткий настил —
Ты видишь: все штампы, все штампы. Смотри, я уже заместил.

А в общем, ужасная пошлость — винить времена и режим.
Моя или Божья оплошность — все сделалось слишком чужим...

Дмитрий Быков